Отель `Трансильвания` - Челси Куинн Ярбро

По твоему совету я сходила к духовнику. Он сказал, что грех стучит в мои двери и что мне следует молить Бога о помощи, он обещал, что и сам помолится за меня. Еще почтенный аббат намекнул, что женщине в моем возрасте пора бы иметь ребенка и что, стань я матерью, преследующее меня наваждение прошло бы само собой. Мне сделалось стыдно, я не стала ему объяснять, в какой позорный тупик зашли мои отношения с мужем. Эшил утверждает, что он эллин как по имени, так и по духу и что в Афинах все его гнусности почитались бы за невинные шалости. Муж на словах дает мне свободу, но, заведи я ребенка от кого-то другого, он тут же заклеймит меня как распутницу. Можешь не сомневаться, все так и произойдет. Таким образом, я обречена на бездетность, и советы доброго аббата мне, увы, ни к чему.

Граф Сен-Жермен, о котором я тебе тоже писала, прислал мне три своих новых рондо. Игра на виоле — мое единственное утешение, Возможно, я даже осмелюсь сочинить что-то сама, раз уж все мое время не заполнено почти что ничем.

По настоянию Сен-Жермена я заказала у Маттеи виолончель. Я уже брала уроки игры на этом удивительном инструменте и была просто поражена. По форме он напоминаете скрипку, но его держат между колен, как виолу да гамба.[5]Однако звучит он совсем не так, как виола, и поначалу меня это смущало. Теперь же все сомнения позади. Виолончель определенно откроет передо мной дорогу к чему-то еще не изведанному. Как-нибудь я приеду с ней в твой монастырь и сыграю — ты тоже будешь поражена.

…Я надеюсь, что Божией малостью с тобой все благополучно. Прошу, молись о моих сновидениях, и я перестану просыпаться с душой, переполненной страхом и нечистым восторгом. Я стыжусь такое писать, но это правда. Уже трижды я побывала на вершинах экстаза, и всякий раз, просыпаясь, ужасалась сама себе. Но вечерами теперь, когда Эшил уходит к приятелям, все мое тело изнывает от предвкушения наслаждения. Что мне делать, если меня предает моя плоть?

Пять лет назад, когда отец отправил тебя в монастырь, вместо того чтобы выдать замуж, я сочла его деспотом. Сегодня я сожалею, что он не проделал того же со мной. Он рассудил, что для девушки с изуродованной ступней (как будто кто-либо, кроме мужа, увидит ее) нет иного удела, чем постриг. Впрочем, ты и сама отчасти виновата в том, что произошло. Ты ведь всегда утверждала, что церковь — твое истинное призвание, но, когда я теперь вспоминаю, как мы рыдали перед твоим отъездом, сердце мое сжимается от тревоги. И отец, умирая, признался, что твоя участь никогда не переставала его беспокоить. Ах, скажи мне, что ты счастлива, моя дорогая сестра! Я хочу верить, что хотя бы одной из нас повезло. И все же я никогда не считала, что физический недостаток может помешать тебе по-иному устроить свою судьбу.

Будь снисходительна ко мне, моя Доминик. Сегодня вечером у меня словно мутится рассудок. Если бы ты видела Эшила с Боврэ и в компании ему подобных развратников, с тобой происходило бы то же. Я сейчас совершенно беспомощна. Мне остается только сидеть и ждать, когда прибудет заказанная виолончель и этюды, которые обещал сочинить для меня Сен-Жермен. Возможно, это поздняя ночь водит моей рукой по бумаге, и потому у меня получается Бог знает что. Общение с Эшилом не позволяет мне быть беспристрастной в суждениях. Матушка не зря говорила, что глупо переживать из-за вещей, которые нельзя изменить. А Эшил определенно измениться не может. Что ж, у меня остается музыка. Я более счастлива, чем Клодия д'Аржаньяк. У нее тоже нет детей, зато есть муж-картежник, приведший в расстройство свои денежные дела. Состояние Эшила пока не затронуто, и ему все равно, на что я трачу деньги, пока это не ущемляет его интересов.

Доброй ночи, дорогая сестра. Да познаешь ты покой, который превыше мирской суеты, и да будут твои сны безмятежны, С нежной привязанностью и покаянной любовью остаюсь твоей преданной сестрой,

Люсьен де Кресси

Графиня д'Аржаньяк завтракала, когда в столовую вошла Мадлен де Монталье.

— А, доброе утро, милая. Надеюсь, ты хорошо спала?

— Да, тетушка. Мне снился прекраснейший сон, — с улыбкой отвечала Мадлен.

— Неудивительно… после всего вчерашнего.

Графиня усмехнулась, знаком приглашая племяннику сесть.

— Взгляни-ка, что тебе тут по вкусу? Вот пирожки, фрукты. Если прикажешь, повар приготовит омлет. Юным девушкам надо питаться получше.

— То же самое говорил вчера Сен-Жермен, угощая меня сразу двумя порциями паштета.

Мадлен села за стол. Солнечный свет сквозь переплет окна осыпал золотистыми пятнами ее простенькое домашнее платье.

— Если это не причинит излишнего беспокойства, я бы хотела выпить чашку китайского чая, присланного отцом.

Она взяла яблоко из фарфоровой корзиночки, стоящей в центре стола, и принялась острым ножичком резать его на дольки.

— Ну разумеется, дорогая.

Не поворачиваясь, графиня махнула рукой лакею, стоящему у нее за спиной. Тот поклонился и вышел.

— Попробуй вот это, — сказала она Мадлен, передавая ей через стол блюдо со сдобными пирожками. — Лимоны для начинки взяты из оранжерей мужа. Он обещал, что вскоре мы будем есть персики круглый год.

— А где же сам дядюшка? Вчера он как ушел от нас, так и пропал, хотя говорил, что уходит совсем ненадолго.

Лицо графини на мгновение помрачнело.

— Граф был в других комнатах со своими друзьями. Он, моя милая, обожает азартные игры. Этот грех когда-нибудь погубит его. Порой я просто умираю от беспокойства.

Графиня поднесла к губам салфетку.

— Впрочем, это все пустяки. У меня есть собственное состояние и владения, которым он не хозяин. Хочет разориться — его дело, пускай… но, думаю, в трудную минуту я смогу оказать ему кое-какую поддержку…

Она вздохнула и поднесла к губам чашку горячего шоколада. Потом, сделав глоток, поставила ее обратно на стол.

— Так вы несчастливы, тетушка? — вид у Мадлен был потрясенный.

— Я стараюсь довольствоваться тем, что у меня есть. Разумная женщина не может не помнить, что в жизни может случиться всякое. Не нужно далеко ходить, чтобы найти тому подтверждения. Помнишь даму, с которой мы ужинали вчера?

Взгляд Мадлен затуманился.

— Мадам де Кресси? Она выглядела такой печальной и погруженной в себя…

— Она недавно переболела, — спокойно сказала графиня — Когда-нибудь ты будешь иметь несчастье познакомиться с ее мужем. Он… Не хотелось бы шокировать тебя, дорогая, но есть вещи, которых тебе следует остерегаться, и потому о них придется сказать. Видишь ли, существуют мужчины, которые к женщинам равнодушны…

Девушка с жаром кивнула.

— Добрые сестры рассказывали мне о таких. Это святые отцы или те люди, что с истинным рвением бегут от искушений мира сего, дабы возвыситься духом и усмирить свою плоть…